15.11.2009 в 19:02
Пишет Cold Fest:HotFest Q-291
Жизнь. Студент-филолог. "Его погребли под словарями".
URL записиЖизнь. Студент-филолог. "Его погребли под словарями".
Пишет Гость:
22.11.2009 в 13:29
ну вот как-то так
327 слов
Хотелось спать, но человек знал, что он не имеет на это права. Черт подери, "хотелось"? Да он слова такого не знал, чтобы назвать свое состояние.
Не знал слова. Человек засмеялся - неожиданно громко, дико, как сумасшедший, и его смех глухо и далеко повторили тысячетонные своды. Вот здесь я пройду нормально, рассуждал он, а вот тут, пожалуй, придется ползком - ход сужается чуть ли не до кошкодера. Как все болит, как хочется спать, как спать нельзя, потому что тогда можно уже ни на что не надеяться. Человек позволил себе сесть - изодранные в кровь ноги уже не держали; зажал фонарик страницами. Батарейки садились. Техника ненадежна, в ней ничего никогда не найдешь. В сотый раз он выругал себя - на что смотрел, о чем думал раньше, до того, как подался в эти вековечные своды, куда даже старые и опытные не заходят без каталогов? Но главное - о чем думал, когда откладывал сборы до последнего, когда лениво спустился вниз и только тогда понял, что у него осталось меньше двенадцати часов перед тем, как все рухнет?
Человек отцепил от пояса фляжку, отчаянным жестом поболтал ее содержимое, сделал глоток - горький, невыразимо прекрасный и нужный вкус обжег язык. Мысли стали яснее, а в тело будто влилось второе дыхание. Какое "оно", чем вы смотрели.
Человек повеселел. Он посидел немного, разрешил себе расслабиться, откинувшись назад и прикрыв глаза, - хоть бывалые и говорят, что это дурной путь в таких случаях. Потом посмотрел вперед, желая хотя бы примерно прикинуть свою дорогу - и замер.
Там, далеко впереди, что-то светилось.
Человек немедленно выключил фонарик, чтобы не мешался; всмотрелся пристальнее. Нет, это не шутка измученного зрения: он идет не напрасно.
Подхватив фонарик, засунув в карман верную фляжку человек отправился в нелегкий путь. Он готов был пройти его, он был молод и отчаян, он клялся себе, что в следующий раз не доведет дело до такого. Над его головой нависали века, тяжелые и твердые, как гранит. У него оставалось шесть часов.
Впереди маняще и недосягаемо маячила возможность сдать лексикографию.
URL комментария327 слов
Хотелось спать, но человек знал, что он не имеет на это права. Черт подери, "хотелось"? Да он слова такого не знал, чтобы назвать свое состояние.
Не знал слова. Человек засмеялся - неожиданно громко, дико, как сумасшедший, и его смех глухо и далеко повторили тысячетонные своды. Вот здесь я пройду нормально, рассуждал он, а вот тут, пожалуй, придется ползком - ход сужается чуть ли не до кошкодера. Как все болит, как хочется спать, как спать нельзя, потому что тогда можно уже ни на что не надеяться. Человек позволил себе сесть - изодранные в кровь ноги уже не держали; зажал фонарик страницами. Батарейки садились. Техника ненадежна, в ней ничего никогда не найдешь. В сотый раз он выругал себя - на что смотрел, о чем думал раньше, до того, как подался в эти вековечные своды, куда даже старые и опытные не заходят без каталогов? Но главное - о чем думал, когда откладывал сборы до последнего, когда лениво спустился вниз и только тогда понял, что у него осталось меньше двенадцати часов перед тем, как все рухнет?
Человек отцепил от пояса фляжку, отчаянным жестом поболтал ее содержимое, сделал глоток - горький, невыразимо прекрасный и нужный вкус обжег язык. Мысли стали яснее, а в тело будто влилось второе дыхание. Какое "оно", чем вы смотрели.
Человек повеселел. Он посидел немного, разрешил себе расслабиться, откинувшись назад и прикрыв глаза, - хоть бывалые и говорят, что это дурной путь в таких случаях. Потом посмотрел вперед, желая хотя бы примерно прикинуть свою дорогу - и замер.
Там, далеко впереди, что-то светилось.
Человек немедленно выключил фонарик, чтобы не мешался; всмотрелся пристальнее. Нет, это не шутка измученного зрения: он идет не напрасно.
Подхватив фонарик, засунув в карман верную фляжку человек отправился в нелегкий путь. Он готов был пройти его, он был молод и отчаян, он клялся себе, что в следующий раз не доведет дело до такого. Над его головой нависали века, тяжелые и твердые, как гранит. У него оставалось шесть часов.
Впереди маняще и недосягаемо маячила возможность сдать лексикографию.
Жизненно-то как! *прослезилась, автоматически поглаживая тетради с конспектами и лекциями*